ИДЕОЛОГИЯ ЦИФРОВОГО ОБЩЕСТВА КАК ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ СТРАТЕГИЯ УСТАНОВЛЕНИЯ НАДНАЦИОНАЛЬНОГО КОНТРОЛЯ [1]
Л.А. РЯБИЧЕНКО
В июле 2017 года в общественно-политическом поле России в качестве нового официального курса страны появился термин «цифровая экономика» [2].
Проект «Цифровая экономика Российской Федерации» был подготовлен в Минкомсвязи РФ и представлен на Международном экономическом форуме в Санкт-Петербурге 1–3 июня 2017 г. (ПМЭФ) под девизом: «В поисках нового баланса в глобальной экономике».
Этому предшествовал ряд событий. В январе 2016 г. на Всемирном экономическом форуме (ВЭФ) в Давосе его основатель и бессменный президент Клаус Шваб провозгласил начало Четвёртой промышленной революции. Её идею он изложил ранее в своей статье в наиболее авторитетном журнале политического и экономического истеблишмента США «Foreign Affairs». Статья стала неким «капиталистическим манифестом», создающим новое идеологическое пространство, необходимое для экономического и, самое главное, социального и нравственного переформатирования мира.
В основе новой парадигмы лежит учение об этапах в развитии человечества – смене технологических укладов на основании промышленных революций, первая из которых связана с изобретением водяного двигателя, вторая – с созданием массового производства с помощью электричества. Этапы обладают едиными определяющими признаками – ускорением темпов эффективности производства, производительности труда и роста ВВП.
Клаус Шваб предложил принять за основу Третью промышленную революцию, случившуюся, по его мнению, в 80-х годах двадцатого века и выразившуюся в автоматизации производства с помощью электроники и информационных технологий, а вслед за ней провозгласить и Четвёртую, цифровую, обусловленную слиянием технологий и стиранием граней между физическими, цифровыми и биологическими сферами.
По его мнению, когда на наших глазах осуществляется переход от простой цифровизации (третья промышленная революция) к инновациям, базирующимся на комбинациях технологий, это и означает наступление Четвертой революции [3].
Не все специалисты соглашаются с данным делением, поскольку в 1980-х гг. ВВП в мире падал, в странах Европы и бывшего Советского Союза наблюдалась отрицательная конвергенция, а общественная формация в различных странах и вовсе приобрела обратное развитие: от социализма – к дикому капитализму, феодализму и даже неорабству, но среди бизнес-сообщества идея К. Шваба получила поддержку и стала новым паролем «продвинутого» истеблишмента.
Форум в Давосе существует с 1971 г. и включает в себя около 1000 крупных компаний и организаций из разных стран мира, в том числе из России, а состав его участников ежегодно пересматривается.
Всемирный экономический форум в Давосе – некий аналог Бильдербергского клуба для крупного (но не глобального) бизнеса, предназначенный формулировать для него мировую повестку дня, своего рода агент изменений, которые поступательно и неуклонно реализуются в мире.
В 2016 г. совещание бизнеса и власти в Давосе «для того, чтобы предотвратить утечку информации», прошло в режиме повышенной закрытости, что указывает на серьёзность, даже революционность момента, и для понимания логики событий необходимо обратиться к более ранней хронологии.
Предвестники грядущей информационной эры нашли своё отражение в ряде документов – международных соглашениях, заключенных на самом высоком политическом уровне, в хартиях, программах, глобальных планах, модельных законах.
Глобальное цифровое ускорение
Движение в сторону создания новой общественной формации началось с середины 90-х гг. прошлого века, когда силами Совета Европы, Европейской Комиссии и ЮНЕСКО прошёл ряд совещаний.
В 1998 г. Международный союз электросвязи (ITU) обратился в Оргкомитет Организации Объединенных Наций с предложением о проведении под эгидой ООН Всемирного саммита по информационному обществу (WSIS). В его подготовке и проведении впервые участвовали представители коммерческого и неправительственного секторов общества; его проведение было намечено в два этапа.
22 июля 2000 г. «Группа восьми» приняла Окинавскую Хартию глобального информационного общества, которая провозгласила «революционное воздействие информационно-коммуникационных технологий на образ жизни людей, их образование и работу, а также на взаимодействие правительства и гражданского общества».
В ней «свободный обмен информацией и знаниями» был назван «демократическими ценностями», прозвучал призыв к «борьбе со злоупотреблениями, которые подрывают целостность сети, <…> к инвестированию в людей и обеспечению глобального доступа и участия в этом процессе» (п. 4.). Среди направлений, которые предлагалось развивать для достижения этих целей: «развитие людских ресурсов, способных отвечать требованиям века информации, посредством образования и пожизненного обучения» (п. 6) [4].
Созданная в рамках Хартии Рабочая группа по возможностям цифровых технологий (Группа ДОТ) подготовила доклад «Возможности цифровых технологий для всех: решение задачи, включая предложение о Генуэзском плане действий» от 11 мая 2001 г. [5], в котором было заявлено, что «цифровой разрыв таит в себе угрозу обострения существующего социально-экономического неравенства между странами и социальными группами», а в качестве одной из мер, которые необходимо принять по каждому из приоритетных направлений, намеченных в Окинаве, названо «формирование политического, нормативного и сетевого обеспечения» путем создания «национальных электронных стратегий, включая электронное управление».
В рамках работы Группы ДОТ затем были проведены пленарные совещания: Токио, Япония, 27–28 ноября 2000 г.; Кейптаун, Южная Африка, 1–2 марта 2001 г.; Сиена, Италия, 23‑24 апреля 2001 г. А также неофициальные совещания: Форум ОЭСР для стран с развивающейся рыночной экономикой по электронной торговле (Дубай, 16‑18 января 2001 года); Политический форум ДСЕ по «цифровой интеграции» (Берлин, 23–24 января 2001 г.); Ежегодное совещание Всемирного экономического форума (Давос, 29 января 2001 г.); Конференция по электронной коммерческой деятельности и развитию (ИДСК/Кабинет министров Египта, Каир, 12‑15 февраля 2001 г.); Третий Глобальный форум (Неаполь, 14‑17 марта 2001 г.).
Кроме того, состоялись консультации, проведенные подгруппами членов.
Программным документом для построения нового мира стала Нью-Йоркская «Декларация тысячелетия» (2000 г.), в которой был заявлен новый курс развития человечества на глобализацию (ст. 5) [6].
Появившаяся вслед за ней программа ЮНЕСКО «Информация для всех» (2000 г.) [7] была призвана играть ключевую роль в выполнении стоящей перед ЮНЕСКО задачи содействовать созданию возможностей для «образования для всех», «свободного обмена мыслями и знаниями», а также «расширять связи между народами» и стать «катализатором в этих процессах».
Программа должна «способствовать сокращению разрыва между информационно богатыми и информационно бедными», выявить наиболее успешные практики управления с использованием информационно-коммуникационных технологий (ИКТ), содействовать образованию для всех на протяжении всей жизни; добиться принятия в четырех странах каждого региона национальной политики в области оцифровки информации.
Новоорлеанское соглашение, или Конвенция о безопасности в гражданской авиации от 2002 г., признало основной технологией идентификации для загранпаспортов и въездных виз следующего поколения биометрию лица, дав начало документам нового поколения и активному использованию биометрии во внешней политике – введению биометрических паспортов [8].
После событий 11 сентября 2001 г. в США, Совет Безопасности ООН принял резолюцию №1373, предписавшую государствам усилить меры по предупреждению фальсификации, подделки или незаконного использования документов, удостоверяющих личность.
Всемирный саммит по информационному обществу (WSIS) прошёл в два этапа: Женева, 10–12 декабря 2003 г. – Тунис, ноябрь 2005 г. Результатом его проведения стал ряд программных документов.
Среди них: Женевская «Декларация принципов: построение информационного общества – глобальная задача в новом тысячелетии» (документ WSIS-03/GENEVA/DOC/4-R, 12 декабря 2003 г.), в которой от имени народов мира было заявлено «стремление и решимость построить ориентированное на интересы людей, открытое для всех и направленное на развитие информационное общество для достижения сформулированных в Декларации тысячелетия целей развития». Эти цели: «преодоление разрыва в цифровых технологиях и обеспечение гармоничного, справедливого и равноправного развития для всех» [9].
Женевский «План действий по построению глобального информационного общества» (2003 г.) конкретизировал направления деятельности по построению информационного общества в рамках «Целей развития тысячелетия», делая акцент на «архивировании в цифровой форме информации, касающейся библиотек, архивов, музеев и других учреждений культуры, наследия в области образования, науки и культуры» [10].
На Тунисском этапе саммита состоялось 8 пленарных заседаний, на которых 174 государства-участника «подтвердили провозглашенные во время женевского этапа принципы, согласно которым «Интернет превратился в общедоступный глобальный инструмент, и управление его использованием должно стать одним из основных вопросов повестки дня информационного общества». Интернет также был назван средством, позволяющим «достичь справедливого распределения ресурсов, облегчить доступ для всех и обеспечить его стабильное и безопасное функционирование с учетом многоязычия».
Основой разработки новой глобальной стратегии развития цивилизации стала концепция «обществ, основанных на знаниях», разработанная ЮНЕСКО в преддверии Всемирного саммита. На Генеральной конференции ЮНЕСКО в октябре 2003 г. в рамках круглого стола на тему: «К обществам, основанным на знаниях», инициатива была одобрена.
Во время Всемирного саммита в Женеве в декабре 2003 г. ЮНЕСКО провела симпозиум «Создание обществ, основанных на знаниях – от видения к действию», на котором было провозглашено, что «создание обществ, основанных на знаниях, открывает путь к гуманизации процесса глобализации», поскольку предлагает «вместо ограничивающего однообразия освобождающее разнообразие»; «общества знания должны быть ориентированы на расширение базовых прав человека в информационной сфере».
В девятом национальном докладе о развитии человеческого потенциала, подготовленном группой российских экспертов по заказу Программы развития ООН (ПРООН) за 2004 г. «На пути к обществу, основанному на знаниях», сквозными темами стала «экономика, основанная на знаниях» («К экономике, основанной на знаниях») и «образование» («Могут ли знания заменить людей?»).
Программа развития ООН (UNDP) в 2004 г. свой традиционный доклад «О развитии человеческого потенциала в России» посвятила рассмотрению темы «На пути к обществу, основанному на знаниях».
На саммите «Большой восьмерки» (G8) на курорте Си-Айленд (Штат Джорджия, США) в 2004 г. была принята «Инициатива по безопасному и упрощенному порядку международных поездок», а на саммите «Группы восьми» в Глениглсе в 2005 г. был заслушан отчёт о ходе её реализации в контексте «Обеспечение оперативной совместимости документов благодаря применению международных стандартов».
11 июля 2005 г. на сессии ИКАО (Международная организация гражданской авиации, устанавливающая стандарты машиночитаемых документов) в Монреале были окончательно утверждены единые всемирные стандарты машиносчитываемых «электронных паспортов».
С 2005 г. Всемирные встречи на высшем уровне по построению единого глобального цифрового общества приобрели регулярный, ежегодный характер.
В 2011 г. в докладе Генеральной ассамблеи ООН от 16 мая доступ к сети Интернет был отнесен к базовым (неотъемлемым) правам человека, а ограничение доступа к сети Интернет и распространения информации было признано нарушением базовых прав человека.
В 2013 г., с целью развития и реализации положений Окинавской Хартии глобального информационного общества и Итоговых документов Всемирного саммита по итогам встреч в Женеве и Тунисе, участники G8 призвали все государства мира к принятию Хартии открытых данных. Этот документ предполагает обязанность стран полностью раскрывать государственные и коммерческие данные с целью обеспечения прозрачности их работы – о деятельности государства, правительства и общества, о законотворчестве, бюджете, финансах, промышленности, энергетике, сельском хозяйстве, добывающих отраслях, лесном хозяйстве, науке, транспорте, образовании, здравоохранении, топографии, статистике и прочих отраслях [11].
В рамках Европейского Союза идет формирование единого цифрового рынка (Digital Single Market). Решением Евразийского межправительственного совета на уровне глав правительств от 8 сентября 2015 г. № 9 «Об основных направлениях промышленного сотрудничества в рамках Евразийского экономического союза» определено создание условий для цифровой трансформации промышленности в государствах-членах и формирования единого цифрового пространства промышленности.
В 2015 г. ратифицирован Договор о Евразийском экономическом союзе, в рамках которого предусматривается создание интегрированной информационной системы Союза и трансграничного пространства доверия.
В Рекомендации CM/Rec (2016) 5 Комитета Министров государств-членов о свободе в Интернете (принята Комитетом Министров Совета Европы 13 апреля 2016 г. на 1253 заседании заместителей министров) указывается на то, что государства-члены Совета Европы имеют негативные и позитивные обязательства по соблюдению, защите и поощрению прав человека и основных свобод в Интернете.
Механизмы управления Интернетом, будь то на национальном, региональном или глобальном уровне, должны основываться на этом понимании свободы Интернета. Любое внутригосударственное решение или действие по ограничению прав человека и основных свобод в Интернете должно соответствовать международным обязательствам и, в частности, быть основано на законе. В демократическом обществе оно должно в полной мере соответствовать принципам соразмерности, гарантировать доступ к средствам правовой защиты и право быть выслушанным, а также обеспечивать соблюдение надлежащих процессуальных гарантий.
23 июня 2016 г. принята «Канкунская Декларация Организации экономического сотрудничества и развития по цифровой экономике: инновации, рост и социальное благополучие», в которой была подчеркнута критическая необходимость дальнейшей разработки, на основе консенсуса широкого круга заинтересованных сторон, глобальных технических стандартов, способных обеспечить глобальный, открытый и доступный Интернет.
26 декабря 2016 г. в Санкт-Петербурге главы государств ЕАЭС приняли «Заявление о цифровой повестке Евразийского экономического союза», в котором они выразили стремление обеспечить необходимые условия для формирования цифровой повестки ЕАЭС, в том числе путем продвижения лучших практик в области цифровой экономики.
14 января 2016 г. вышел очередной доклад Всемирного банка «Цифровые дивиденды», впервые за 37 лет целиком посвященный роли информационно-коммуникационных технологий в социально-экономическом развитии. В нём сказано: «Мы переживаем величайшую информационно-коммуникационную революцию в истории человечества», но воплотить в жизнь преобразовательный потенциал революции в сфере цифровых технологий мешают «традиционные проблемы развития».
В то же время «цифровая революция пока что практически не повлияла на жизнь большей части населения мира». По мнению авторов, «почти 60 процентов населения планеты до сих пор не имеет доступа к интернету и не может полностью приобщиться к цифровой экономике».
Решение описываемой проблемы авторы видят, в том числе, в изменении принятой системы образования и подготовки кадров, приводя в качестве образца так называемую сингапурскую модель: креативность, умение работать в команде, навыки решения проблем и критическое мышление в постоянно изменяющейся обстановке, проекты и образовательные игры вместо классического образования, практические навыки вместо тестов; формирование навыков владения современными технологиями, особенно, у девочек, и поощрение обучения на протяжении жизни [12].
Согласно докладу The Boston Consulting Group (BCG) «Россия Онлайн» 2016 г., развитие цифровой экономии в России характеризуется определенным отставанием от стран-лидеров цифровизации, которое сейчас составляет около 5–8 лет. Этот разрыв будет быстро увеличиваться и на пятилетнем горизонте, в силу высокой скорости глобальных изменений и инноваций, может составить 15–20 лет.
Такой разрыв сократить будет крайне сложно. Доля цифровой экономики в России составляет 2,1%, что в 1,3 раза больше, чем 5 лет назад, но в 3–4 раза меньше, чем у лидеров цифровизации.
В докладе также говорится, что в условиях глобализации и региональной интеграции преодоление «цифровых разрывов» не может осуществляться исключительно на национальном уровне [13].
С 2015 г. в рамках Евразийской экономической комиссии идет разработка вопросов правового регулирования трансграничного «пространства доверия».
В соответствии с Распоряжением Совета ЕЭК № 6 от 17 марта 2016 г. создана рабочая группа по выработке предложений по формированию цифрового пространства Евразийского экономического союза. Международно-правовую основу для информационной интеграции в рамках ЕАЭС составляет Протокол об информационно-коммуникационных технологиях и информационном взаимодействии в рамках Евразийского экономического союза (Приложение № 3 к Договору о Евразийском экономическом союзе 2014 г.).
Ростки глобальной цифровизации в России
В 1992 г. в Москве на I Международном форуме по информатизации была принята «Информациологическая конвенция единого мирового локально-распределенного информационно-сотового общества – новой информационно-космической цивилизации», позднее провозглашённая программным политическим документом ООН, «определяющим развитие мирового сообщества на ближайшее будущее». В нем, в частности, заявлено: «В информационном обществе сначала границы, а затем и государства (как таковые) исчезнут. Планету Земля со временем все будут называть своей единой родиной…».
28 января 2002 г. постановлением Правительства Российской Федерации № 65 была утверждена Федеральная целевая программа (ФЦП) «Электронная Россия (2002–2010 годы)». Среди сформулированных в ней задач: переход на предоставление государственных услуг и исполнение государственных функций в электронном виде федеральными органами исполнительной власти; создание единой вертикально интегрированной государственной автоматизированной информационной системы «Управление»; создание инфраструктуры электронного правительства, обеспечивающей доступ к информации о деятельности и услугам органов государственной власти в электронном виде [14].
В 2008 г. Правительство РФ утвердило «Концепцию долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года» [15].
Концепция ставила следующие цели: достижение социального благополучия и согласия за счёт развития «экономики знаний»; устранение избыточного государственного регулирования экономики и переход преимущественно к косвенным методам регулирования экономических процессов; прорыв в повышении эффективности человеческого капитала и создании комфортных социальных условий; либерализация экономических институтов и усиление конкурентности бизнес-среды; ускоренное распространение новых технологий в экономике и развитие высокотехнологичных производств; активизация внешнеэкономической политики; рывок в повышении глобальной конкурентоспособности экономики на основе ее перехода на новую технологическую базу (информационные, био- и нанотехнологии); улучшение качества человеческого потенциала и социальной среды; структурная диверсификация экономики; переход к индивидуализированному непрерывному образованию, доступному всем гражданам; внедрение инновационных технологий в здравоохранении и образовании [16].
В 2007 г. Министр промышленности и энергетики РФ В.Б. Христенко утвердил «Стратегию развития электронной промышленности России на период до 2025 г.» [17]. Среди основных целей и задач Стратегии: внедрение нанотехнологий, которое должно «еще больше расширить глубину ее проникновения в повседневную жизнь населения. Должна быть обеспечена постоянная связь каждого индивидуума с глобальными информационно-управляющими сетями типа Internet».
Наноэлектроника будет интегрироваться с биообъектами и обеспечивать непрерывный контроль за поддержанием их жизнедеятельности, улучшением качества жизни, и таким образом сокращать социальные расходы государства.
Широкое распространение получат встроенные беспроводные наноэлектронные устройства, обеспечивающие постоянный контакт человека с окружающей его интеллектуальной средой, получат распространение средства прямого беспроводного контакта мозга человека с окружающими его предметами, транспортными средствами и другими людьми. Тиражи такой продукции превысят миллиарды штук в год из-за ее повсеместного распространения [18].
В 2014 г. Правительство утвердило Государственную программу РФ «Информационное общество (2011–2020 гг.)» [19]. Цель программы: «обеспечить создание платформы для решения задачи более высокого уровня – модернизации экономики и общественных отношений», что соответствует «сложившемуся в международном сообществе пониманию развития информационного общества».
Среди задач: модернизация в иных сферах (управление, образование, здравоохранение и др.), региональное развитие и интеграция в мировое хозяйство, повышение качества человеческого капитала и стандартов жизни населения.
Препятствием для реализации Программы названо «пассивное сопротивление отдельных граждан и общественных организаций, вызванное этическими, моральными, культурными и религиозными причинами, проведению мероприятий по созданию информационных баз, реестров, классификаторов и единого идентификатора гражданина» [20].
Цифровой апофеоз
В 2017 г. поступательное движение по построению цифрового общества в России получило новый мощный толчок. 5 июля 2017 г. в Ново-Огарёво на заседании Совета по стратегическому развитию и приоритетным проектам при Президенте Российской Федерации состоялось обсуждение проекта программы «Цифровая экономика РФ» [21].
Проект программы «Цифровая экономика РФ» был подготовлен в Минкомсвязи РФ, анонсирован в мае 2017 г. на Международном экономическом форуме в Санкт-Петербурге и размещён на ряде ресурсов [22].
Представляя проект, авторы говорили только о технологиях, о том, что нужно не опоздать их внедрить, чтобы «не оказаться в услужении у тех стран, кто окажется в этом отношении проворнее», не касались рисков и опасностей стратегии, которая должна стать новой государственной политикой – лишь вскользь было сказано о том, что, «конечно, проект поставит нас перед этическими барьерами, но за двадцать лет мы привыкнем к новому порядку вещей», и что «массовые увольнения, конечно, будут, но это – просто издержки нового, революционного рывка».
В настоящее время в мире нет единого понятия термина «цифровая экономика» – даже у президента ВЭФ Клауса Шваба и у Всемирного банка они разнятся. Практика показывает, что у всех субъектов, принимающих решения по внедрению цифровой экономики (далее – ЦЭ) и обсуждающих её на разных уровнях, также отсутствует полное понимание сути предлагаемой стратегии и её последствий, которое сводится к личному опыту, большей частью, узкосекторальному, профессиональному или основанному на доминирующей политической стратегии. Краткий анализ этой программы поможет расширить перспективы и увидеть реальные контуры намеченных изменений.
Несмотря на название, представленный в Ново-Огарёво проект «Цифровая экономика» почти не содержал экономических деталей, но был полностью посвящён описанию принудительного изменения общества, замены его общественно-политического устройства. В нём было запланировано переформатировать в течение 2017–2025 гг. следующие восемь сфер жизни общества: государственное регулирование, информационную инфраструктуру, исследования и разработки, кадры и образование, информационную безопасность, государственное управление, умный город, цифровое здравоохранение.
Государственное регулирование: перевести государственное управление на цифровую платформу с использованием технологии распределённого реестра «блокчейн», принять стандарты раскрытия данных по умолчанию в государственном управлении; ввести «Интернет вещей»; снять правовые ограничения, препятствующие развитию ЦЭ; внедрить систему управления изменениями законодательства в сфере ЦЭ; ввести запрет на взаимодействие государства и общества вне стандартов электронных форм; ввести правовые и налоговые льготы для организаций в сфере информационных технологий; внедрить электронную платформу разработки проектов нормативных правовых актов и правку проектов актов в режиме реального времени; создать центр компетенций по подготовке юристов в сфере ЦЭ; запустить в вузах программы подготовки юристов в сфере ЦЭ.
Информационная инфраструктура: создать всеохватную сеть связи 5G; снизить плату для операторов; ввести государственные закупки услуг по передаче данных; прекратить аналоговое телевизионное вещание; создать инфраструктуры сбора данных, в том числе пространственных; снять ограничения с объектов, ранее отнесённых к государственной или иной охраняемой законом тайне.
Исследования и разработки: создать сетевой форсайт-центр, сети цифровых платформ, центров компетенций по направлениям «сквозных технологий», аспирантских и магистерских школ по каждому из направлений; приглашать иностранные исследовательские группы; объединить вузы в кластеры и провести реформирование технопарков под потребности цифровых платформ; отбирать «организации-чемпионы» в ЦЭ для последующей поддержки; обучать перспективных сотрудников за рубежом с возвращением их на родину; отработать систему грантовой поддержки в области ЦЭ.
Кадры и образование: выделить ТОП-10 компетенций ЦЭ; актуализировать их перечень; создать систему цифровой фиксации персональных траекторий граждан и систему анализа больших данных в этой системе; создать систему раннего выявления талантов на основе персональных траекторий развития; погрузить образовательный процесс в цифровую информационную среду; прогнозировать и создавать персональные образовательные маршруты; обновить стандарты образования в соответствии с потребностями ЦЭ; изменить формы аттестации в школе (экзамен, анализ процесса деятельности и портфолио); начать учёт онлайн курсов в системе образования; создать движение учеников, обучающих информационным технологиям педагогов и родителей; изменить аккредитацию учреждений образования в соответствии с потребностями ЦЭ; проводить аттестацию преподавателей на базе крупнейших компаний с учётом персональных траекторий развития; начать геймификацию учебного процесса; ввести стартапы в качестве итоговой аттестации выпускников; выращивать проектные команды в условиях ЦЭ; создать систему аттестационных нормативов компетентности для ЦЭ, дающих преимущества для поступления в вузы; ввести в оборот «карты российского соотечественника», дающие право въезда и работы в России иностранным специалистам с высоким уровнем владения информационными технологиями.
Информационная безопасность: обеспечить внутристрановую безопасность машинных и когнитивных интерфейсов; создать Совет по безопасности новых технологий; разработать «Декларацию информационной безопасности».
Государственное управление: перейти на преимущественно дистанционное взаимодействие граждан с государством; предоставлять государственные и муниципальные услуги с использованием коммерческих сервисов; сформировать национальную инфраструктуру «цифрового доверия»; создать механизм трансграничного обмена сведениями и документами; создать базу для удалённого подтверждения личности; создать концепцию жизненных и деловых ситуаций и модель данных; создать пилотный проект по применению «интернета вещей» для сбора данных о поднадзорных объектах; создать единый реестр населения; перевести накопленный архив данных в цифровую модель; изменить законодательство для создания механизма взимания платы за предоставление данных; создать концепцию единого пространства «цифрового доверия»; провести пилотный проект по удалённой идентификации в интересах финансового рынка с использованием биометрической платформы; создать сервисы «цифрового доверия»; присоединиться к наднациональным структурам «цифрового доверия».
Умный город: провести пилотные проекты по управлению парковочным пространством в 10 городах; внедрить технологии межмашинного взаимодействия в 10 городах; установить требование по дистанционному предсменному досмотру и мониторингу состояния здоровья персонала; ввести упрощённый режим налогообложения для граждан, сдающих в аренду один объект недвижимости с применением электронных форм.
Цифровое здравоохранение: установить приоритет электронных документов; провести лицензирование медицинских организаций для использования технологий цифрового здравоохранения; обеспечить электронный мониторинг здоровья, передачу данных и функционирование системы поддержки принятия врачебных решений; разработать методологию формирования семантического ядра предметной области (глоссариев, тезаурусов, онтологий и пр.); определить пилотные регионы для внедрения технологии ведения молекулярного «омиксного» профиля плода на перинатальном этапе и новорожденных, а также отдельных групп пациентов, в том числе с использованием искусственного интеллекта; сформировать пул национальных чемпионов в области цифрового здравоохранения; внедрить системы поддержки принятия врачебных решений с использованием искусственного интеллекта; апробировать имплантируемые и неинвазивные устройства для сбора данных на основе нейронных сетей; внедрить дистанционные методы диагностики, мониторинга и лечения пациентов, в том числе роботизированные.
28 июля 2017 г. Правительство утвердило Программу «Цифровая экономика Российской Федерации» [23].
В итоговом варианте программы «Цифровая экономика Российской Федерации» количество направлений развития было уменьшено до семи, а сама «Программа» потеряла чёткую структуру, стала описательной, размытой, невнятной, но содержательно не поменялась. Программа учитывает и комплексно дополняет цели и задачи, реализуемые в рамках «Национальной технологической инициативы».
Программа направлена, в частности, на «создание условий для развития общества знаний»; в качестве цели заявлено «создание экосистемы» ЦЭ и «трансграничное взаимодействие»; сама ЦЭ названа «хозяйственной деятельностью, ключевым фактором производства в которой являются данные в цифровой форме».
Указывается: «данные становятся новым активом, причем главным образом, за счет их альтернативной ценности»; «все большее число граждан РФ признает необходимость обладания цифровыми компетенциями»; «существует серьезный разрыв в цифровых навыках между отдельными группами населения».
Среди задач Программы: создание постоянно действующего механизма управления изменениями и компетенциями (знаниями) в области регулирования ЦЭ; снятие ключевых правовых ограничений и создание отдельных правовых институтов, направленных на решение первоочередных задач формирования ЦЭ; формирование комплексного законодательного регулирования отношений, возникающих в связи с развитием ЦЭ; совершенствование системы образования, которая должна обеспечивать ЦЭ компетентными кадрами.
Препятствиями для развития ЦЭ названы: проблема обеспечения прав человека в цифровом мире, в том числе при идентификации (соотнесении человека с его цифровым образом); проблема сохранности цифровых данных пользователя; проблема обеспечения доверия граждан к цифровой среде; угрозы личности, бизнесу и государству, связанные с тенденциями к построению сложных иерархических информационно-телекоммуникационных систем, широко использующих виртуализацию, удаленные (облачные) хранилища данных, а также разнородные технологии связи и оконечные устройства; наращивание возможностей внешнего информационно-технического воздействия на информационную инфраструктуру, в том числе на критическую информационную инфраструктуру; рост масштабов компьютерной преступности, в том числе международной; отставание от ведущих иностранных государств в развитии конкурентоспособных информационных технологий; зависимость социально-экономического развития от экспортной политики иностранных государств; недостаточная эффективность научных исследований, связанных с созданием перспективных информационных технологий, низкий уровень внедрения отечественных разработок, а также недостаточный уровень кадрового обеспечения в области информационной безопасности.
В описании системы управления ЦЭ неоднократно упоминается «форсайт», например: «на стратегическом уровне управления <…> рабочий орган должен рассматривать и согласовывать форсайты»; «на оперативном уровне управления обеспечивается <…> формирование совместно с профессиональными сообществами форсайта» и т.п.
Предполагается развивать в России «сквозные цифровые технологии», которые делают упор на искусственный интеллект, робототехнику и сенсорику, виртуальную и дополненную реальность и интернет.
Картина будущего
На основании анализа обоих вариантов «Программы» и комментариев активных сторонников ЦЭ из открытых источников, можно составить объединённый образ предлагаемого обществу будущего.
Технология блокчейн осуществляет децентрализацию госуправления и экономики; вместо аппарата управления – внедрены цифровые агрегаторы, руководящие обществом в нужной программе; взаимодействие с гражданином обезличено и сведено к режиму «одного окна»; гражданство заменяется обязательной электронной идентификацией и аутентификацией на банковских ресурсах в сети интернет, «электронное правительство» содержится населением за счёт оплаты им сервиса госуслуг; вся деятельность человека переходит исключительно в электронный формат, бумажный документооборот директивно исключается; правовые ограничения устранены.
Главный ресурс экономики – массивы различных данных, «цифровая нефть». Основа – «большие данные» («Big Data»): информация о государственных процессах и ресурсах, картография, аэро- и фотосъёмка, в том числе, с помощью беспилотников, космическая съёмка, а также данные, прежде считавшиеся секретными. Основная технология для оцифровки человека – «интернет вещей», который агрегирует данные о нём и его жизнедеятельности. В результате оцифровки создаются «электронные личности», «цифровые аватары», которые капитализируются бизнесом.
Деньги – «криптовалюты», представляющие собой цепочки символов, цифровые комбинации, которые имеют мифическую стоимость, не подтверждённую базовым активом.
Законодательство – новая отрасль «цифрового права», ускоренная подготовка юристов в сфере «цифровой экономики», снятие правовых барьеров в сфере ЦЭ.
«Цифровое образование» – приоритетное формирование навыков и компетенций в сфере ЦЭ; ранжирование выпускников по трём критериям: уровню интеллекта, профилю деятельности и уровню достижений (на основании портфолио); зачёт «стартапов» в виде итоговой аттестации; стратифицирование взрослых по уровню овладения цифровыми навыками, разделение их на «цифровых мигрантов» и «цифровых аборигенов»; фиксация цифровых траекторий человека в течение жизни; непрерывное образование, ориентированное на потребности бизнеса; полный переход на электронные учебники и онлайн-курсы взамен классического образования; онлайн-учебники в режиме реального времени; замена поурочной системы проектами и компьютерными играми; переход к кастовому образованию (по образцу «сингапурской» модели).
«Цифровая медицина». Замена управленческого звена интернет-оптимизаторами, превращение медицины в цифровой агрегатор по образцу «Яндекс-такси»; перевод всей документации в электронный режим; диагностика, лечение, в том числе оперативное, и мониторинг результатов с помощью искусственного интеллекта; всеобщая биометрическая идентификация для регистрации в электронных ресурсах здравоохранения; единая база электронных историй болезни; единая база электронных рецептов; контроль, диагностика и лечение на основе нейронных сетей с помощью «имплантируемых и неинвазивных устройств» (датчики и чипы); сквозное геномное сканирование плода и новорожденного (с 28 недели беременности).
Роботизация. Искусственный интеллект через цифровые агрегаторы управляет деятельностью нынешних министерств и ведомств; отслеживает в режиме реального времени «цифровые траектории» граждан, определяет уровень их цифровых навыков; замещает ряд профессий, вытесняя из них человека. Перевод всех видов транспорта в беспилотный режим; терапия и хирургия в медицине доверяется роботам; саморазвивающиеся роботы получают статус электронных личностей, создают свою инфраструктуру, занимаются своей деятельностью, реализуют свои права.
Государственное управление. Идентификация и аутоинтефикация граждан в сети интернет на банковских ресурсах; единая межведомственная база данных на всех граждан; единая биометрическая платформа с данными граждан.
Для реализации этих планов в России часть законов и подзаконных актов уже принята или находится на стадии рассмотрения. Так, в июле 2017 года Правительство РФ утвердило «Концепцию формирования и ведения единого федерального информационного ресурса, содержащего сведения о населении РФ». Концепция подразумевает создание единой межведомственной базы данных на всех граждан, в которой предусмотрено введение универсального идентификатора личности, заменяющего имя человека [24].
В сентябре 2017 г. подписан Приказ Генеральной прокуратуры РФ «Об утверждении Концепции цифровой трансформации органов и организаций прокуратуры до 2025 года». Концепция предусматривает к 2025 г. «перевод в цифровую форму всех сервисов для граждан, государственных органов и организаций на публичном портале правовой статистики» с использованием биометрической идентификации, технологий искусственного интеллекта и «больших данных» [25].
В октябре 2017 г. Госдума приняла в первом чтении законопроект «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма». Вносимые изменения относятся к созданию биометрической идентификации граждан банками для «необходимости поддержания стабильности банковской системы» [26].
Реакция власти
В Конституции Российской Федерации имеются ограничительные нормы для защиты информации о человеке (ст. 23 и 24), обеспечивающие гражданам право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, а также запрещающие сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия.
Федеральный закон «О персональных данных» в п. 3 ст. 5 содержит прямой запрет на создание единых баз данных: «Не допускается объединение баз данных, содержащих персональные данные, обработка которых осуществляется в целях, несовместимых между собой» [27].
Тем не менее, сбор информации уже ведётся и всё более нарастает. В качестве одного из вызовов «цифрового» общества сами представители IT-сферы называют возникающий в результате такой монополизации информации феномен «цифровым феодализмом».
В Послании Федеральному Собранию президент России Владимир Путин предупредил: «Нужно также учитывать, что в цифровых технологиях, например, кроются и риски, конечно. Необходимо укреплять защиту от киберугроз, должна быть значительно повышена устойчивость всех элементов инфраструктуры, финансовой системы, государственного управления» [28].
30 июня 2017 г. тема угроз для национальной безопасности, связанных с проектом «Цифровая экономика», стала одним из оснований формирования повестки заседания Совета безопасности РФ. По его результатам было принято заявление, в котором говорилось: «…Сформировались новые угрозы и риски национальной безопасности, связанные с развитием методов обработки больших объемов данных, с интеграцией страны в наднациональную цифровую экономику» [29].
10 октября 2017 г. президент России Владимир Путин выступил с предупреждением относительно криптовалют, заявив, что использование криптовалют несет серьезные риски, создавая возможность отмывания капиталов, ухода от налогов, финансирования терроризма и распространения мошеннических схем [30].
Маркеры глобальной стратегии
Нужно признать, что многолетняя стратегия глобального банковского капитала по созданию механизма принудительного наднационального контроля близится к успешному завершению. Начав в 1980–1990-е гг. с педалирования интереса общества к «новым научным горизонтам», выгодополучатель, с помощью информационных технологий, методично и поступательно создавал новые установки и формировал ложные ценности с целью изменения механизмов самосохранного поведения наций.
С 2000 г. в мире провозглашён «новый курс развития человечества на глобализацию», на построение информационного общества в рамках «Целей развития тысячелетия», в котором «нужно применять наиболее успешные практики управления с использованием ИКТ, добиться принятия в четырех странах каждого региона национальной политики в области оцифровки информации», делая акцент на «архивирование в цифровой форме информации, касающейся библиотек, архивов, музеев и других учреждений культуры, наследия в области образования, науки и культуры».
Включение в эту технологию механизмов саммитов, хартий и конвенций, а также сложная система политических противовесов сделали в итоге принятие «цифровой идеологии» обязательным для национальных государств и определили мировую повестку.
В результате информационных кампаний интернет был обозначен как новая глобальная ценность, ему был придан статус прав человека; охват интернетом всего населения мира стал одной из основных целей цивилизации; недостаточность охвата интернетом была признана «цифровым неравенством», которое названо показателем отставания государств и причиной их бедности.
Модель нового продуктивного общества – общество знаний. Главное средство достижения результата построения общества знаний – оцифровка человека и его жизни; «цифровое доверие» – идентификация в сети интернет, заверенная «электронная подпись»; «трансграничное цифровое доверие» – наднациональная база данных; борьба с терроризмом – получение доступа к базам данных и личной информации о человеке.
Цифровые технологии – тренд, которому следуют все прогрессивные государства; цифровой разрыв – нежелание государств встраиваться в общий тренд, угроза их развитию и признак несостоятельности; интернет – средство достижения справедливого распределения ресурсов; интернет-сети – базовые (или неотъемлемые) права человека, а ограничение доступа к сети интернет и распространению информации – нарушение базовых прав человека.
Сокращение разрыва между «информационно богатыми» и «информационно бедными» – распределение информации без ограничений по всему миру; создание «национальных электронных стратегий, включая электронное управление» – способ прорыва и прыжок в лидеры, отказ от электронных стратегий – провал в сообщество аутсайдеров и изгоев.
Важно понимать, что данная модель характерна не только для России и ЕАЭС, но и для Европы, где разворачиваются аналогичные процессы, признаки которых мы наблюдаем.
В обоих вариантах российской программы «Цифровая экономика» присутствует термин «форсайт», про который принято думать, что он означает «образ будущего», то есть чьё-то индивидуальное представление о том, как должно выглядеть в будущем то или иное явление, общественный институт, государство или нация. Для придания ему убедительности даже создано некое «учение» под названием «методология».
Методы, предлагаемые «методологами», не являются чем-то необычным – «мозговой штурм», «дерево целей», опросники. Но прилагаемый к «учению» глоссарий, «птичий язык», доступный лишь узкому кругу «высоких экспертов», принцип «посвящённости» и овладения неким «тайным знанием», создают вокруг этой деятельности атмосферу почти мистическую. Недаром одна из технологий, по аналогии с древним дельфийским оракулом, называется «метод дельфи».
На деле, понятие «форсайт» – это изобретение американской корпорации RAND, наднационального аналитического центра, «фабрики мысли», занимающейся в современном мире построением стратегий «сетевых войн» и «цветных революций», которые ломают общественные формации и разрушают государства.
Форсайт подменяет традиционные методы прогнозирования и планирования и меняет стратегии и траектории развития наций в опасную для суверенитета сторону.
Форсайт – это успешная информационная технология RANDа, позволяющая осуществлять внешнее стратегическое планирование национальных государств в нужном направлении, которая по праву должна считаться огромным успехом корпорации в деле установления наднационального контроля над государствами.
Форсайт – это способ сделать возможной замену крайне важного механизма государственного стратегического планирования личными (или пролоббированными) выводами и фантазиями некоего «высокого» экспертного сообщества не только в России, но и в Германии, Великобритании, Франции, Великобритании, где, например, создана «Европейская платформа форсайта», а также в Канаде, Латинской Америке, Индии, Индонезии, Бразилии, Южной Африке и множестве других стран.
О чём пока никто не говорит
В проекте «Цифровая экономика» нет раздела о том, как просчитаны в новом «электронном обществе» риски для человека и государства.
Стремление российского бизнеса захватить перспективный рынок непосредственно в момент его зарождения в разы ускоряет многие процессы и придаёт им свой вектор, где материальная выгода первична, а издержки и риски «вторичны».
На ПМЭФ-2017, где обсуждалась ЦЭ, участники дискуссии открыто говорили, что не представляют, как переориентация общества на введение и широкое распространение искусственного интеллекта отразится на жизни человека, но потом пришли к неожиданно оптимистичному выводу, что, «скорее всего, ничего плохого не произойдёт».
В программе «Цифровая экономика» и предыдущих федеральных программах предусмотрено введение имплантируемых и неинвазивных устройств на основе нейронных сетей для «повышения качества человеческого капитала», постоянной связи человека с «глобальными информационно-управляющими сетями типа Internet», интеграции наноэлектроники с биообъектами для непрерывного контроля за их жизнедеятельностью.
Риски такого применения очевидны – проблема несанкционированного информационного контроля в мире становится всё острее.
Руководитель Tesla и SpaceX Илон Маск, который анонсировал создание системы киборгизации, построенной на связи между человеческим мозгом и компьютерным интерфейсом (так называемое «нейронное кружево»), уже заявил об угрозе уничтожения человечества, исходящей от саморазвивающихся роботов.
Сквозное геномное сканирование плода и новорожденного младенца таит угрозу установления евгенистической политики нации посредством реализации программ редактирования генома и отбора «экземпляров» с заданными характеристиками.
Роботизация процессов производства в сферах, опасных для жизнедеятельности человека, безусловно, заслуживает внимания и обдуманного применения, но тотальная замена водителей роботами и перевод всех видов транспорта в беспилотный режим, по мнению крупных специалистов, несёт угрозу, в первую очередь, терроризма.
Лауреат Нобелевской премии по экономике Кристофер Писсаридес заявил об опасности беспилотного транспорта, который «можно начинить взрывчаткой и направить в толпу», и сказал, что не доверил бы собственного ребёнка роботу [31].
Запланированная масштабная роботизация жизни выбросит на улицы миллионы людей, которые будут лишены возможности найти даже кратковременную работу.
В качестве меры возможной компенсации для них сейчас обсуждается «безусловный базовый (основной) доход», который предполагает постоянную ежемесячную выплату всем гражданам фиксированного минимума, но отмену всех остальных социальных льгот и пенсий. По мнению экспертов, это станет дополнительным средством контроля населения и актуализирует в перспективе тему «лишних людей», своим существованием «неоправданно» увеличивающих расходы бюджета.
Превращение данных в цифровой продукт заставляет бизнес стремительно создавать и захватывать рынок данных и капитализировать человека. Так, Сбербанк уже купил около 80% акций онлайн-сервиса записи к врачам DocDoc.ru, платный пока только для самих поликлиник – 14 регионов, включая Москву и Санкт-Петербург, более 30 тыс. врачей и 2 тыс. клиник. Предполагается, что рынок цифровой медицины в России к 2020 г. составит 150–180 млрд рублей.
Параллельно со Сбербанком «Яндекс» запускает сервис медицинских онлайн-консультаций, платный теперь уже для пациентов.
В преддверии принятия закона о создании биометрической идентификации граждан банками, Сбербанк уже установил первый банкомат с идентификацией клиента по лицу, а «Ростелеком» предложил ввести биометрическую идентификацию по изображению лица и голосу в качестве нового способа оплаты проезда в Московском метрополитене.
Вопрос выстраивания механизмов тотальной слежки за человеком в интернете, связанный с оцифровкой его деятельности, вызывает тревогу во всём мире.
В 2014 г. Госсовет КНР принял «Программу создания системы социального кредита (до 2020)», предполагающую отслеживание и оценку каждого жителя в режиме реального времени и систему социальных «лайков» от государства. Для обладателей высокого рейтинга будут предусмотрены социальные и экономические льготы, для всех прочих – экономические санкции и ограничения в передвижении по стране.
В России компания SocialDataHub, под предлогом помощи родителям, анонсировала систему тотального контроля над детьми в социальных сетях, а Сбербанк объявил о намерении ввести с 2018 г. отбор заемщиков по психометрическим моделям: если потенциальный клиент ставил лайки сомнительным или опасным роликам, фотографиям и песням, то кредита он не получит.
Формирование в России единого реестра данных граждан не имеет аналогов в мире, а, например, в Германии специальным законом создание единых баз запрещено из-за угрозы для национальной безопасности. В принятой в России «Концепции формирования и ведения единого информационного ресурса» предполагается, что каждому гражданину в этом реестре будет присвоен «уникальный пожизненный номер», который заменит имя.
Универсальный идентификатор личности – зона риска, где происходят «кражи личности», распространившиеся по всему миру: мошенничество, связанное с широким распространением «социальных идентификаторов» в качестве удостоверения личности. Оно состоит в получении доступа к персональным или финансовым данным с целью использовать имя человека или его удостоверение личности для осуществления финансовых операций или покупок, разрушения кредитного рейтинга или репутации человека.
Для борьбы с грядущей безработицей, вызванной нарастающей роботизацией, 5 июня 2016 г. в Швейцарии проводился референдум о целесообразности ввода безусловного основного дохода (БОД). Большинство жителей (77%) выступили против.
С 2000-х гг. введение БОД в пилотном режиме апробируется в США, Канаде, Намибии, Индии, Франции, Нидерландах, Финляндии, Германии, Великобритании, Франции, Болгарии. В Госдуме РФ также поднимался вопрос о введении БОД, но его решение пока отложено.
12 января 2017 г. в Европарламент внесено предложение о присвоении роботам статуса электронной личности, и в Госдуме РФ также уже заявили, что готовы рассмотреть соответствующий закон и принять законы об отношениях робота и человека.
Важно понимать, что цифровая копия человека также носит название «электронной личности», и это актуализирует риск грядущего уравнивания в правах робота и человека и последующей необходимости для человека, в условиях появления саморазвивающегося искусственного интеллекта, доказывать своё право на равенство.
Между тем специалисты прогнозируют такие потенциальные угрозы и опасности от искусственного интеллекта (роботов) как убийство человека; доведение человека до самоубийства или до покушения на самоубийство путем активации и реализации угроз, путем жестокого обращения с электронной личностью, связанной с физическим лицом, или систематического унижения достоинства электронной личности; нанесение побоев или совершение иных насильственных действий.
Кроме того, эксперты ожидают такие медицинские последствия как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека или повлекшего потерю памяти, зрения, речи, слуха, в целом мозга либо какого-либо органа или утрату органом его функций, прерывание беременности, психическое расстройство, заболевание цифровой наркоманией либо цифровой токсикоманией, или выразившегося в неизгладимом обезображивании лица, или вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности.
Особо отмечается возможность негативного одновременного психотронного, психотехнического и психотропного воздействия средств искусственного интеллекта (роботов) на качество решений правительств высокоразвитых, цивилизованных стран [32].
С 1990-х гг. учёные Южной Кореи, США, Германии и других стран, а также России (исследования ученых Института государства и права РАН, ФГБУ НИИ медицины труда РАМН-РАН, Санкт-Петербургского института информатики РАН, Национального исследовательского центра «Курчатовский институт» и американского физика Джона А. Уилера) описывают симптомы и синдромы сочетанных поражений функций коры головного мозга, вызванные тотальной цифровизацией.
Среди них: «имейл-асфиксия», «СМС-лунатизм», интернет-зависимость, нарушения памяти и способности к концентрации, рассеянность внимания, снижение глубины эмоций, общее притупление чувств, аддиктивное, «нелинейное» поведение. Врачи также говорят о возникновении цифрового слабоумия, или цифровой деменции, цифровой наркомании либо цифровой токсикомании.
Поражение мозга может наступить у любого человека, независимо от его статуса, что представляет угрозу для действующих политиков и государственных служащих, активно использующих Интернет. Это позволяет говорить о цифровизации как об оружии массового поражения высшей нервной системы и синтетических функций человеческого мозга. Безопасность государства требует принятия самых срочных мер по выстраиванию внятной политики информационной защиты личности, человека и государства.
Принимая навязываемые всему миру цифровые стратегии, переводя экономику и финансы страны в русло блокчейна и криптовалют, нужно чётко представлять себе, что станет с ними, связанными с ними ресурсами, активами и с самим государством в случае, к примеру, блокирования подачи энергии, энергетического кризиса, хакерской атаки или «схлопывания экономического пузыря», и что при этом станет с самим государством.
В программе «Цифровая экономика» также не говорится о том, как должен будет вести себя гражданин, когда внезапно «обнулятся» сведения не только о его финансах, но и о нём самом, и по какой-то причине будет уничтожена его «электронная личность», его «цифровой аватар».
В случае реализации в полной мере, под предлогом мифического «экономического рывка», описываемых планов будут нарушены конституционные права граждан России, сам человек лишится личности, а для государства возникнет громадная угроза утраты суверенитета, поскольку все планируемые изменения переводят под внешний контроль управление целым рядом его стратегически важных сфер и ресурсов.
На информационные вызовы нужно уметь и успевать отвечать, и Россия должна знать, как ей себя вести в случае, когда весь мир настраивается на цифровые стратегии. Однако отсутствие долговременного прогноза развития ситуации и скоропалительное ввязывание, в интересах крупного бизнеса, в непродуманные (в части рисков и опасностей) инициативы повлечёт за собой по-настоящему фатальные последствия.
Безусловно, технический прогресс человечества неизбежен, и выступать против него, повторяя «картофельные бунты» и «погромы луддитов», нелепо и бессмысленно. Напротив, нужно использовать всё, что облегчает труд и жизнь человека, защищает его от вредных факторов и опасностей. Но при этом крайне важно понимать, что любая технология, даже изначально нейтральная, приобретает свою качественную оценку только в контексте нравственности её последующего применения.
Риски и опасности, которые несёт с собой проект «Цифровая экономика РФ», должны быть самым тщательным образом проанализированы и оценены на предмет угроз суверенитету человеческой личности и российского государства, а также для национальной безопасности России.
1. © Рябиченко Л.А., 2017
2. Программа «Цифровая экономика Российской Федерации». Утверждена Председателем Правительства РФ Д.А. Медведевым распоряжением от 28 июля 2017 г. № 1632-р. URL: http://static.government.ru/media/files/9gFM4FHj4PsB79I5v7yLVuPgu4bvR7M0.pdf
3. Подробнее см.: Шваб К. Четвертая промышленная революция. Б.м.: Эксмо, 2016. 138 с. (Top Business Awards).
4. Окинавская хартия глобального информационного общества // Развитие информационного общества в России. Т. 2. Концепции и программы: Сб. документов и материалов. СПб., 2001. С. 63–71. Также см.: URL: http://www.kremlin.ru/supplement/3170
5. Возможности цифровых технологий для всех: Решение задачи. Доклад Рабочей группы по возможностям цифровых технологий (Группа ДОТ), включая предложение о Генуэзском плане действий. Генуя, 2001.
6. Декларация тысячелетия Организации Объединенных Наций. Принята резолюцией 55/2 Генеральной Ассамблеи от 8 сентября 2000 года. См.: сайт ООН. URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/summitdecl.shtml
7. Программа «Информация для всех». Официальный перевод на русский язык официального текста Программы «Информация для всех», утвержденного на 160-й сессии Исполнительного совета ЮНЕСКО (Париж, 9–25 октября 2000 г.; Resolution 160EX/3.6.1 от 22 ноября 2000 г.). Издатель: МОО ВПП ЮНЕСКО «Информация для всех». Перевод Е. Альтовского, 2005. С. 2–5. URL: http://www.ifap.ru/ofdocs/unesco/programr.pdf
8. Новоорлеанское соглашение ICAO 2002 года «Doc 9303. Машиносчитываемые проездные документы. Часть 1 Машиносчитываемые паспорта. Том 2. Спецификации на электронные паспорта со средствами биометрической идентификации».
9. См.: Декларация принципов. Построение информационного общества – глобальная задача в новом тысячелетии // Всемирный саммит по информационному обществу. СПб., 2004. С. 11–24.
10. План действий // Всемирный саммит по информационному обществу. СПб., 2004. С. 25–47.
11. Окинавская хартия глобального информационного общества // Развитие информационного общества в России. Т. 2. Концепции и программы: Сб. документов и материалов. СПб, 2001. С. 63–71. Также см.: URL: http://www.kremlin.ru/supplement/3170
12. World Development Report 2016: Digital Dividends. URL: http://www.worldbank.org/en/publication/wdr2016
13. Россия Онлайн: догнать нельзя отстать. The Boston Consulting Group. 2016, июнь. Текст доступен на сайте BCG. URL: http://image-src.bcg.com//Images/BCG-Russia-Online_tcm27-152058.pdf
14. ФЦП «Электронная Россия (2002–2010 годы)». Утверждена постановлением Правительства Российской Федерации от 28 января 2002 г. № 65. Текст доступен на сайте Минкомсвязь России. URL: http://minsvyaz.ru/ru/activity/programs/6/
15. Распоряжение Правительства Российской Федерации «Концепция долгосрочного социально-экономического развития российской федерации на период до 2020 года» от 17 ноября 2008 г. N 1662-р. Текст доступен на сайте Минэкономразвития РФ. URL: http://economy.gov.ru/minec/activity/sections/fcp/rasp_2008_N1662_red_08.08.2009
16. Там же.
17. Приказ Министерства промышленности и энергетики РФ от 7 августа 2007 г. № 311 «Об утверждении Стратегии развития электронной промышленности России на период до 2025 года». URL: http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/91853/
18. Там же.
19. Постановление Правительства РФ от 15 апреля 2014 г. N 313 «Об утверждении государственной программы Российской Федерации “Информационное общество (2011 — 2020 годы)”». URL: http://base.garant.ru/70644220/
20. Там же.
21. Заседание Совета по стратегическому развитию и приоритетным проектам. 5 июля 2017 года. Московская область, Ново-Огарёво. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/54983.
22. URL: http://d-russia.ru/wp-content/uploads/2017/05/programmaCE.pdf
23. Программа «Цифровая экономика Российской Федерации». Утверждена Председателем Правительства РФ Д.А. Медведевым распоряжением от 28 июля 2017 г. № 1632-р. URL: http://static.government.ru/media/files/9gFM4FHj4PsB79I5v7yLVuPgu4bvR7M0.pdf
24. Концепция формирования и ведения единого федерального информационного ресурса, содержащего сведения о населении РФ. Утверждена распоряжением Правительства РФ от 4 июля 2017 г. № 1418-р. URL: http://static.government.ru/media/files/eZZXmXC2bbIZGDSAun2lyOHpQLY7n1os.pdf
25. Приказ Генеральной прокуратуры РФ от 14 сентября 2017 г. № 627 «Об утверждении Концепции цифровой трансформации органов и организаций прокуратуры до 2025 года». URL: http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/71670972/#ixzz4vWR52Idg ; http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/71670972/
26. Законопроект № 157752-7. «О внесении изменений в Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» (о создании механизма интерактивной удаленной аутентификации и идентификации клиента кредитной организации)». URL: http://asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/%28Spravka%29?OpenAgent&RN=157752-7
27. Федеральный закон от 27.07.2006 N 152-ФЗ (ред. от 29.07.2017). URL: http://ivo.garant.ru/#/document/12148567/paragraph/1073764615:0
28. Послание Президента Федеральному Собранию от 1 декабря 2016 года. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/53379
29. В аппарате Совета Безопасности РФ рассмотрены вопросы развития цифровой экономики с точки зрения обеспечения национальной безопасности. 30 июня 2017 г. См.: Официальный сайт Совета Безопасности РФ. URL: http://www.scrf.gov.ru/news/allnews/2245/
30. Путин предупредил о серьезных рисках криптовалют // РИА Новости. 10.10.2017. URL: https://ria.ru/economy/20171010/1506570148.html
31. «Вы не доверите уход за своим ребенком компьютеру»: Лауреат Нобелевской премии по экономике Кристофер Писсаридес рассказал, как технологии меняют рынок труда и заменят ли людей роботы // Ведомости. 31.10.2016. URL: https://www.vedomosti.ru/economics/characters/2016/10/31/663099-doverite-kompyuteru
32. Башелханов, Игорь. Цифровой кодекс. Выступление кандидата физико-математических наук Игоря Башелханова на Координационном совете, состоявшемся в Московской областной Думе 21 мая 2014 года. URL: http://mkkprf.ru/14054-Igor_Bashelhanov:_Tsifrovoy_kodeks.html