КОГНИТИВНОЕ ОРУЖИЕ – РЕАЛЬНА ЛИ УГРОЗА
ДЛЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ [1]?
М.И. ДЗЛИЕВ
Наступивший XXI век, несмотря на крушение мировой системы социализма, не принес человечеству ощущения стабильности и безопасности. Время не сняло угроз жестких столкновений между государствами, оно просто породило новые активные формы такого противостояния – «нетрадиционные войны», когда латентная война идет практически во всех сферах жизнедеятельности одновременно, а собственно вооруженные столкновения либо вообще не используются, либо имеют лишь вспомогательное значение. Произошло размывание самого понятия «война», а также коренной перелом характера войн: их субъектов, содержания, социально–политических и военно-стратегических параметров.
На этом фоне активизировались структуры внутренней оппозиции, которые до недавних пор в общественном восприятии считались автономными, действующими бессистемно, единичными точечными ударами и никак с категорией «война» не связаны. Но пионерские научные идеи профессора А.Г. Дугина, предложившего отделить от общей массы оппозиционеров России их латентную, наиболее опасную часть («шестую колонну») и профессора С.С. Сулакшина, выделившего из понятия «информационно-психологическая война» ее главный, самый опасный для национальной безопасности инструмент – «когнитивное оружие», заставили по-новому взглянуть на действия оппозиции и рассматривать их как составную часть более широкой категории – перманентно идущей всемирной гибридной войны.
Оппозиция упорно замалчивает факт применения когнитивного оружия в своей деятельности. Юридических подтверждений этому нет, да и не может быть. «Оружие», в данном случае, это вовсе не какое-то смертоносное техническое устройство или новый принцип уничтожения людей, а всего лишь подход, методология скрытного внедрения в сознание противника ложных идей и нужного образа мыслей. Физически ощутить эту материю весьма сложно. Однако очевидные успехи оппозиции дают весомые основания все же предполагать наличие и использование такого вида оружия.
Безопасность современной России
Поддержание национальной безопасности России в современных условиях тесно связано с понятиями международной и внутренней стабильности и устойчивого развития. Это целостная система связей между миром, государством и обществом, которая обеспечивает функции взаимодействующих сторон. При этом, национальная безопасность рассматривается не как застывшее (статическое), а как динамическое состояние системы, предусматривающее постоянные изменения как в государстве, так и в обществе.
С позиций государства, содержание безопасности понимается как мера силовой защищенности, но связывается не только с мощью армии и силовых структур, но с такими категориями, как стабильность и предсказуемость, законность и правопорядок, с наличием политических и иных, в том числе оппозиционных партий.
Это значит, что подлинная безопасность заключается не в охране и консервации пришедших к власти элит и порядков, а в желании возможности обеспечивать рациональное, эволюционное и прогрессивное развитие.
В наше время глобальное противостояние не утихает, а напротив – усиливается и переходит на качественно иной уровень, который характеризуется новыми формами, способами и инструментами противоборства, разнообразными комбинациями многочисленных воздействий. В числе факторов, разрушающих государство изнутри, – коррупция, высокий разрыв в доходах населения, инфантильность национальных элит, упущения в здравоохранении, образовании, правосудии, социальном обеспечении, нерешенные межнациональные и межрелигиозные проблемы и т.п.
К концу ХХ века российская оппозиция резко активизировалась, особенно ее латентная часть, связанная с работой государственного аппарата и наукой. Их малозаметная и рутинная для граждан «работа с документами» дала неожиданные и поражающие воображение результаты.
Действительно, кто бы мог предположить, что разрозненные группки оппозиционеров, организационно никак не оформленные, без внятной программы и ощутимой военной поддержки извне, руководствуясь лишь туманными лозунгами типа «Долой коммунизм!», практически бескровно и в исторически ничтожный промежуток времени ухитрятся осуществить то, что не смогла сделать армия фашистской Германии [2] – полностью развалить и переориентировать огромный СССР на капиталистический путь развития [3] и бескровно демонтировать мировую систему социализма.
После августа 1991 г. либерально-олигархическое меньшинство России и им сочувствующие (всего не более 5 – 7 % населения РФ), взяло на себя непосильный труд обновления России. Получив власть, либералы начали «руководить страной». Но ломать – не строить. Последствия их деятельности, объективно оценивая обстановку, плачевны. Во время проведения «реформ» было фактически парализовано централизованное управление жизнью страны, разрушены промышленность и сельское хозяйство, армия, авиация и флот, беспощадно урезана социальная сфера. Целенаправленно проводилась политика уничтожения науки, культуры и образования.
Либералы заняли большинство командных позиций во всех эшелонах власти, и занимают там ключевые должности, парализуя деятельность администрации Президента, Кабинета Министров, Федерального собрания, местных органов власти. Именно они определяют внешнюю и внутреннюю политику страны. В этих условиях уровень национальной безопасности России опустился до уровня ниже критического, де-факто Президент сам стал негласным заложником сложившейся ситуации и не может полноценно влиять на процессы, происходящие в стране.
И все же базовым основанием, характеризующим стабильное и устойчивое развитие любого государства, остается его безопасность. В широком смысле этого слова она определяется двумя группами параметров:
– объективными показателями, которые реально характеризуют обстановку и место страны в современном мире;
– субъективными факторами, по которым в головах граждан дается оценка комфортности своего социального бытия.
В реальной жизни эти параметры во многом расходятся, именно пространство между ними и есть зона применения когнитивного оружия.
Сегодня в России вновь наступил момент истины: либералы выдохлись, исчерпали себя и у здоровых сил общества открылись новые возможности попытаться легитимно скорректировать траекторию развития.
Различными структурами России настойчиво предлагают свои, принципиально отличные сценарии дальнейшего развития страны. Первый: транзит неолиберальной модели и «замирение» с Западом. Второй – разруха и конфедерализация страны по границам округов, сопровождаемая социальными и межнациональными конфликтами. Третий путь – леволиберальный, то есть компромиссный, полностью зависимый от Запада по ключевым параметрам финансово-экономической политики. Четвертый – подлинно суверенный, национально и социально ориентированный [4]. Выбор одного из вариантов ясно покажет, какая из политических сил сумела активнее использовать возможности когнитивного оружия.
Очевидно, что либералы, как внутри страны, так и за ее пределами, будут всячески проталкивать первые три и препятствовать реализации четвертого сценария. Все здоровые силы общества напротив, просто обязаны воспользоваться этим историческим шансом, чтобы попытаться как минимум сохранить страну, а лучше – вывести ее на передовые позиции.
Важно понимать, что речь идет не о каком-то реванше за поражения в прошлом, а исключительно о поиске и корректировке путей бескровного, легитимного перевода страны на путь цивилизованного развития.
Российская оппозиция
В странах с развитой демократией каждый гражданин имеет право выбирать жизненную позицию и свое отношение к институтам власти, место в обществе и путь в жизни. Поэтому в любой стране имеется легальная или внелегальная оппозиция, проявляющаяся в том или ином виде.
Власти настороженно относятся к многочисленным оппозиционным структурам. В Стратегии национальной безопасности РФ (2015 г.) приводится обобщенный образ противников современной России. Отмечено, что «одной из основных угроз национальной безопасности страны является деятельность радикальных общественных объединений и группировок… Они стремятся к дестабилизации внутриполитической и социальной ситуации в стране, включая инспирирование «цветных революций», разрушение традиционных российских духовно-нравственных ценностей» [5].
Граждане могут относиться к оппозиции по-разному. Свое видение роли и значения российской оппозиции, ее влияния на национальную безопасность, мы обозначили в статье «Национальная безопасность России и институты оппозиции» [6], поэтому здесь остановимся лишь на латентном аспекте ее деятельности на основе использования когнитивных методов.
Напомним, что российская оппозиция укрупненно состоит из двух частей: «пятой» и «шестой» колонн (А. Дугин). С точки зрения национальной безопасности, колонны схожи, являются оппозицией неконструктивной, но в отношении к В.В. Путину лично, их позиции существенно разнятся: первые открыто выступают против него, вторые, из тактических соображений, считают целесообразным внешне его поддерживать, а противостоять скрытно.
Именно латентная деятельность «шестой колонны» особо опасна. «Пятая колонна» митингует, прорывает полицейское оцепление, жжет покрышки, «шестая» тихо сидит в своих кабинетах и готовит свои документы. Там, где «пятая» шумно критикует власти, навязывая свои подходы, «шестая» тихо и без лишних слов старается их тормозить в системообразующих сферах жизни — политике, экономике, культуре, образовании, обычаях, ценностях, информационном пространстве.
Нетрадиционные войны XXI века
До недавних пор в обществе считалось, что «война», это когда «бомбят самолеты, стреляют танки, гремят взрывы, солдаты убивают друг друга, войска сторон, сея смерть и разрушение, двигают линию фронта» и т. д. [7]. Но сегодня подходы в корне изменились. Теперь это принципиально новые, нетрадиционные войны — гибридные (полицентрические), включающие в себя множество составляющих, в том числе непрерывные небоевые столкновения. К боевым действиям стали относить и подрывные действия внутренней оппозиции, что особенно опасно для безопасности страны.
Современные войны ведутся с применением инструментов нового технологического уклада. Их дополняет широкое использование когнитивных технологий, превращающих информацию в высокоэффективное боевое средство. Изменились оценки хода и итогов войны. Теперь западные эксперты считают, что: «Когда в самом начале конфликта противник теряет 50% чего-то очень важного для себя, это неизбежно сказывается на его стратегии. Это может остановить войну – а в этом как раз и состоит суть войны» [8].
Итак, жизнь определила новые подходы к самому понятию «война» и ее характеристикам. Типовыми стали войны, названные специалистами собирательным понятием «гибридная война» (англ. hybrid warfare). Боевые действия основаны на использовании комбинации силовых и несиловых мер давления, включающими манипуляции с политической, экономической и информационно-психологической составляющими конфликта.
Феномен когнитивного оружия
В начале XXI века сформировалось единое глобальное информационное пространство, что создало благоприятную атмосферу для разработки и применению информационно-психологического оружия. Эффективное владение этим оружием и средствами защиты от него – одна из главных предпосылок обеспечения национальной безопасности любого государства.
Термин «информационно-психологическая война» (англ. – «informa-tion and psychological warfare») заимствован учеными из армейского словаря США. Это целенаправленные действия, предпринимаемые для достижения информационного превосходства над противником при одновременной защите собственной информации. Поставленные задачи решаются с помощью информационно-психологического оружия, под которым понимаются средства и способы активного воздействия на потенциального или реального противника за счет манипулирования информацией [9].
К ведению информационно-психологической войны привлекаются специалисты в области системного анализа, права, социальной психологии, политики и т.п. Армия участвует в боевых действиях лишь на финишной стадии войны, выполняя в основном полицейские функции.
Эффективными средствами такой войны, получившими широкое распространение и признание, являются:
- агитационные материалы – листовки, плакаты, информационные бюллетени и др., а также средства их производства и распространения;
- масс-медиа – средства массовой информации – газеты, радио, телевидение, новостные сайты и агрегаторы новостей в сети Интернет;
- целевые интернет-ресурсы: специально созданные сайты, базы данных, социальные сети, форумы, и т.д.;
- инструменты когнитивного оружия.
Анализ показал, что самым перспективным инструментом информационно-психологического оружия проявило себя «когнитивное оружие» – средство регулирования и реализации «когнитивного процесса» – действия, в ходе которого человеческим сознанием (как правило без его ведома) производится обработка и фильтрация поступающей извне информации.
Известный эксперт, академик РАН С. Глазьев, рассуждая о когнитивном оружии, пишет: «Да, мы имеем дело с когнитивным оружием, поражающим сознание наших денежных властей и властвующей элиты. Оно относительно недорогое и очень эффективное» [10].
Когнитивное оружие особо опасно еще и тем, что не содержит военной компоненты, так как сражения идут не на поле боя, а в тиши кабинетов, за письменными столами. Это оружие с успехом используется не только в практике международных отношений, но и в действиях оппозиции внутри страны. Именно его использование привело Россию к событиям 1991 г.
В целом, этот экзотический для военных вид оружия в той или иной мере использовался давно и показал себя эффективным инструментом войны. Суть его действия известна и активно используется, но научно сам феномен «когнитивной войны» изучен пока недостаточно.
В России начало широкому научному обсуждению этой проблемы положил профессор С.С. Сулакшин. Ученый предложил емкую формулировку: «Когнитивное оружие – это внедрение в интеллектуальную среду страны противника ложных научных теорий, парадигм, концепций, стратегий, влияющих на ее государственное управление в сторону ослабления оборонно-значимых национальных потенциалов» [11]. Лучше не скажешь.
«Схема нанесения ущерба» от применения когнитивного оружия по С. Сулакшину следующая: Внедренная ложная теория поражает национальную науку, соответствующие научные школы и поколения. Производные от этого экспертные сообщества, образовательный контур, который готовит соответствующие ущербные кадры, запрограммированы на ложные представления о важнейших парадигмах управления, развития страны, воспроизводят поколения студентов и аспирантов соответствующего сорта. Они насыщают релевантные референтные структуры органов государственного управления и лиц, принимающих решения, соответственно, возникает ошибочная деструктивная государственная политика управления, и результат – ослабление оборонно-значимых потенциалов страны.
Думается, что цель применения когнитивного оружия в отношении России предельно ясна – это скрытная дезориентация властей и специалистов, распыление их внимания, лишение их возможности рационально мыслить в мирной и экстремальной обстановке, выделять приоритетные цели своего оптимального развития, правильно ориентироваться в дихотомии «друг-враг» при противостоянии, а это значит – возможности существовать.
На практике, дезинформация, непонятные управленческие решения, тупиковые научные теории, ложные парадигмы, концепции и стратегии, которые использует «шестая колонна», наносят существенно больший урон государству, чем трескучие и громогласные акции протеста колонны пятой.
Отличительная особенность использования когнитивного оружия – оно может применяться (и реально применяется) непрерывно и скрытно, без объявления войны и установления линии фронта, на всей территории противника, посредством манипулятивных действий с документами.
Когнитивное оружие в руках оппозиции
О реальности когнитивного оружия с тревогой заговорили в связи с событиями августа 1991 г. За прошедшие годы у россиян имелась возможность убедиться, что такое оружие действительно есть, и оно негласно, но эффективно применялось и продолжает использоваться против России. Говоря об этом, С. Глазьев самокритично заявил: «…мы до сих пор не защищены от этого всепроникающего когнитивного оружия, потому что доверяем ключевые функции управления экономикой малообразованным людям» [12].
Оправдавшие себя инструменты когнитивного оружия с успехом были проверены при развале СССР изнутри. Осознав, что итог когнитивной войны – лишение противника возможности мыслить, «шестая колонна» в конце ХХ века устремилась в атаку. Противоборство велось в два этапа:
– I этап – ликвидация СССР или перевод страны на капиталистический путь развития и развал мировой системы социализма.
– II этап – создание на руинах страны нового процветающего государства буржуазного типа со всеми признаками государственности.
Первый этап операции завершился успешно, цель была достигнута полностью и в короткие исторические сроки. Когда эйфория прошла, пришло время повседневной рутинной работы по строительству чего-то нового.
И тут начались проблемы. Либералы наивно полагали, что их властные функции сведутся к любезным беседам с мировыми лидерами, осуществлению представительства, ощущению зависимости от себя всех и вся. При этом считалось что рутинная работа по повседневному руководству страной будет осуществляться кем-то другим, или пойдет сама собой.
В результате бурной, бессистемной управленческой деятельности и беспорядочной кадровой политики либерального руководства нынешней России, к середине второго десятилетия XXI века в стране сложилась парадоксальная политическая ситуация.
Имеющие схожие ценностные ориентиры в жизни и в принципе одинаково мыслящие граждане, дружно свергнув власть Советов, образовали два враждебных лагеря, то есть «либералы» составили ядро как легитимно действующих органов власти, так и оппозиционных структур, в том числе и внесистемных (то есть были представлены и во власти, и в оппозиции). Причем граница между ними неопределенна и размыта, люди часто перемещаются из одного лагеря в другой. Яркий пример тому – жизненный путь экс-премьер-министра России М. Касьянова и экс-вице-премьера Б. Немцова, ставших в конечном итоге лидерами оппозиции.
Именно поэтому в своей подрывной деятельности оппозиция так и не осмелилась поставить задачу «до основания» разрушить действующие государственные институты и разогнать инакомыслящих, но грамотных специалистов. По совету западных друзей, было решено не ломать институты власти, а модернизировать их, ориентировать на решение новых задач.
Государственность, сообразно с когнитивными воззрениями, следует не демонтировать лобовой атакой, а кропотливо подтачивать изнутри [13]. Сложность обстановки состоит в том, что следует ежедневно убеждать широкие массы граждан в том, что при смене уклада в стране населению становится жить все лучше и лучше. Для этого вновь потребовались инструменты информационно-психологической борьбы. Думается, что сегодня основным элементом когнитивной войны, перманентной целью антироссийской политики либералов стало окончательное разрушение России изнутри через извращение морали и нравственности, снижение интеллекта населения.
Современная война против России совсем не похожа на предыдущие. Она невидима и ведется методом «культурной агрессии». Однако мир кардинально изменился. В экономике, политике, информационном пространстве и в жизни каждого человека происходит инверсная трансформация. Добро и зло, порядочность и патриотизм, честь и предательство, история и культура – все претерпевает изменения и противится агрессии.
Противодействие когнитивным атакам оппозиции
Итак, общество наконец-то осознало, что в недрах оппозиции существует «шестая колонна», которая скрытно, но настойчиво пытается расшатать российскую государственность методами психологической войны.
Противодействие таким когнитивным атакам исключительно сложная, но вместе с тем крайне актуальная задача, от решения которой прямо зависит уровень обеспечения национальной безопасности страны. Трудности различимы и обусловлены рядом обстоятельств.
- Атаки ведутся массированно, война идет без начала и конца, одновременно практически во всех сферах жизнедеятельности;
- Враги действуют напористо, активно и скрытно, прикрывая свою подрывную бумажную деятельность массой коллективных обсуждений и голосований, ворохом решений и заключений и т.п.
- Оппозиция предлагает радикальные, умело обоснованные, внешне привлекательные на данный момент пути решения жизненно важных государственных проблем с туманной перспективой возможной отдачи в отдаленном будущем.
- Отдельные ученые (часто с громкими в прошлом именами), ставшие политиками, стремятся перенацелить научный потенциал страны с прорывных научных направлений на решение второстепенных или вообще тупиковых задач прикрываясь популистскими лозунгами и обещаниями немыслимых благ в будущем.
- Предложения оппозиции в социальной сфере формулируются таким образом, что наряду с популистскими обещаниями реальных благ, ожидаемые результаты носят малопонятный людям, туманный, отдаленный времени и слабо контролируемый характер.
Основным путем противодействия подрывным действиям оппозиции является создание многоуровневой всеобъемлющей системы контроля подготовки документов – от обоснования важности проблемы и постановки задачи и до публичной оценки результатов реализации.
Фрагментарно меры контроля уже введены (правовые [14], организационные, карательные), но их основной недостаток в том, что в экспертизе не участвуют сторонние эксперты. Между тем только широкое привлечение общественности (в первую очередь научной) дает возможность полноценно отслеживать и прогнозировать оптимальные траектории развития науки управления государством и фундаментальной науки. Ученые и специалисты должны осознать меру своей ответственности за свой труд. Это не правовая, а моральная и нравственная оценка, диктуемая пониманием опасности неверного использования мощи современной науки.
Одним словом, для содержательного противодействия использованию когнитивного оружия, крайне необходимо создать принципиально новую авторитетную службу верификации [15] «перспективных» государственных управленческих решений и новых научных направлений и, тем самым, выявить и наказать «псевдоученых» и те структуры, которые являются источниками ложных и тупиковых идей.
Здесь следует иметь в виду, что у либералов было время на всякий случай хорошо подготовиться к возможному поражению. Они умело укрывались от ответственности за свои действия за спиной руководителей, участвуя в работе над вредными для страны документами на уровне подготовки бумаг, которые затем успешно «проталкивает» через кабинеты власти.
Они и их сторонники заранее, ещё в начале девяностых годов, стали выстраивать экономическую и политическую модель, в которой страна живет и сейчас. Оппозиционеры двигались осмысленно медленно, тщательно и всеобъемлюще, проникая в органы исполнительной власти, узловые экономические блоки и силовые структуры, в армию и СМИ, искусство и науку.
Либералы загодя успели создать свою, удобную им иерархию законов, расставили на всех узловых постах своих людей с тем, чтобы они поддерживали друг друга, чтобы их зоны ответственности многократно перекрывались и, тем самым, усиливались.
Заключение
Резюмируя, отметим, что сегодня проблемы обеспечения национальной безопасности России резко обострились. С внешней безопасностью ситуация вроде наладилась, российская армия сильна и оснащена как никогда. Что касается безопасности внутренней, то здесь сложнее. При непрерывных и малопонятных реформах в социальной сфере, избытке всевозможных атрибутов государственной власти, обилии законов, указов, решений, концепций, программ и т.д. граждане не чувствуют себя защищенными как от нелепых действий своих институтов власти, так и от акций структур внутренней оппозиции.
Сама обстановка, объективно сложившаяся в стране, располагает членов «шестой колонны» к атакам. Действительно, в условиях когнитивной войны линия фронта проходит не по полю боя, а через кабинеты министерств и ведомств, где без устали трудятся грамотные мелкие чиновники–оппозиционеры (референты, советники, эксперты и т.п.) и их ответственные руководители, люди избираемые, часто случайные и не всегда компетентные.
Главная задача чиновника-бойца невидимого фронта – подготовить проект никчемного директивного или научного документа и убедить своего руководителя в его крайней актуальности и необходимости для страны. Вот и все.
Таким образом, центральной фигурой, залогом победы оппозиционеров и одновременно основной жертвой когнитивной войны являются представители властных структур, работник, в силу тех или иных причин узаконившие сомнительный документ. Жизнь показала, что именно от социальной некомпетентности власти, конкретных руководителей, во многом случайно пришедших к руководству страной, исходят самые большие опасности.
Автор, готовя данный материал, сознательно вынес в заголовок не утверждение, а вопрос, предлагая читателю самому оценить системную опасность перманентной когнитивной войны для России и поразмышлять, как можно бороться с этим реально существующим злом. Ясно одно – это будет болезненный, длительный и многогранный процесс. Очевидно, что первый шаг на этом пути – юридически определить понятие «когнитивная война» в правовом поле как уголовно наказуемое преступление.
1. © Дзлиев М.И., 2019
2. При нападении на СССР в 1941 г. в группировке войск фашистской Германии и ее союзников насчитывалось 5,5 млн человек (См: Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооружённых сил. Статистическое исследование. М.: Олма-Пресс. 2001).
3. Отметим, что множество граждан до сих пор считают, что распад соцлагеря узаконили «проклятые демократы» вместе со «всемогущим ЦРУ», но они ошибаются. Оппозиция лишь подготовила почву, а в «беловежский сговор» вступили высшие партийные руководители, но дело и не в них. Главное, сговор был узаконен Верховным Советом СССР. Не будь той ратификации, Беловежские соглашения остались бы пустой бумажкой.
4. Халидов Д. Бухгалтерия смуты: Противоречия во внутренней и внешней политике грозят стране возвратом в 90-е / ВПК. 2019. № 8.
5. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации // Российская газета. 2015. 31 декабря.
6. См.: Дзлиев М.И. Национальная безопасность России и институты оппозиции // Вестник Владикавказского научного центра РАН. 2017. № 3.
7. Владимиров А. Сегодня в мире идет перманентная война // Око планеты. 2016. 4 марта.
8. Цит. по: Попов И.М., Хамзатов М.М. Война будущего: концептуальные основы и практические выводы. М.: Кучково поле, 2016.
9. Макаренко С.И. Информационное противоборство и радиоэлектронная борьба в сетецентрических войнах начала XXI века. СПб., 2017.
10. Цит. по: Врачевский М. Как работает когнитивное оружие? Раскол силового блока // Сайт: www.prosa.ru.
11. Сулакшин С.С. Когнитивное оружие – новое поколение информационного оружия / Материалы общего собрания Академии военных наук 25 января 2014 г. // Вестник АВН. 2014. № 1.
12. Цит. по: Врачевский М. Как работает когнитивное оружие? Раскол силового блока // Сайт: www.prosa.ru
13. Багдасарян В.Э. «Когнитивное оружие» как инструмент десуверенизации // Cайт: vbagdasaryan.ru – «Когнитивное оружие» как инструмент десуверенизации (Блог Багдасаряна).
14. В российском нормативно-правовом поле пока еще нет уголовной нормы, касающейся когнитивных атак, поэтому правовая оценка им дается опосредованно, в рамках понятий «намеренное введение в заблуждение», «злоупотребление доверием», «умышленное искажение фактов», «мошенничество» и т.п.
15. Верификация – установление истинности научных утверждений посредством их опытной проверки.